Комиссар Путина
Политическая жизнь в Кировской области традиционно оживляется в преддверии выборов - теперь уже в Государственную думу. Новое время - новые лица. Размышлениями о ситуации в родном регионе, проведении праймериз и новых возможностях диалога общества и власти поделился буквально на днях назначенный руководителем общественной приемной Владимира Путина в Кировской области Сергей Бабкин.
Кто за кого решил
Сергей Леонидович, как прославленный генерал из Чечни попал к нам на Вятку?
- Странный вопрос. Мои корни отсюда, родители родом из Куменского района, детство прошло в Селезеневке, после школы поступил в Тюменское высшее инженерное командное училище инженерных войск, а уж потом военная судьба помотала меня по России. В Киров приезжаю каждый год, к родителям, теперь уже только к маме. И каждый раз замечаю, как город хорошеет, появляются новые дома, ремонтируются сады, школы, открываются новые производства. Конечно, все сверхблагополучно быть и не может, но в области, к примеру, дороги стали ремонтировать и даже строить - в родные места добраться вполне можно, поохотиться в наших богатейших лесах. Так что, по сути, я вернулся на родину.
Многие видят в вашем приезде продолжение «антикризисной политики» «Единой России » в регионе - не секрет, что оценки ситуации звучат от лица партфункционеров весьма нелестные. Так, Сергей Неверов впрямую окрестил Кировскую область «самым проблемным регионом». Вам легко далось это решение - приехать сюда работать в столь сложный для партии период?
- Решение приехать в Киров я принимал сам, как и все решения в своей жизни - вдумчиво и взвешенно. Меня никто не «направлял», согласитесь, трудно приказать генерал-лейтенанту... А если серьезно, я не согласен с оценками региона как «особо проблемного». Проблем везде хватает, и не бояться их увидеть, заявить о них - уже первый шаг к тому, чтобы эти проблемы начать решать. Оценки такие, возможно, основаны на не блестящих результатах прошедших выборов. Что ж, из всего надо извлекать уроки... А как - более слаженно или нет - работает теперь Законодательное собрание Кировской области, не мешает ли стремление некоторых оппозиционеров из ничего раздувать конфликт в ущерб законотворческой работе - судить жителям региона. И сам Киров, и область - далеко не самые худшие в России.
Бывать раз в год - это не часто. Теперь вам тут придется «поселиться». Общее впечатление о «проблемности» региона уже успели получить?
Впечатлений о регионе много, я уже успел немало с момента назначения «поколесить» по Кировской области, участвуя в праймериз «Единой России » и Народного фронта. Поверьте офицеру, я много повидал в этой жизни, мне довелось служить в довольно неспокойных регионах, поездить как военному человеку по всей России, и могу сказать, что нас, кировчан, миновали этнические конфликты, экстремизм, у нас довольно мирный регион. Не обижает Вятку и природа, ни тебе смерчей, ни наводнений - все спокойно, только живи да работай. Поэтому уверен: мы живем не хуже других, а те проблемы, которые есть, характерны для многих территорий России и вполне решаемы. Конечно, не за один день, некоторые нуждаются в серьезных системных решениях на уровне федерации. И если в общественную приемную В.В. Путина обращается порядка десяти человек ежедневно, значит, люди нуждаются в помощи, поддержке, уверены в том, что с их проблемой действительно помогут разобраться...
О приемной чуть позже предлагаю поговорить. Может, еще какие впечатления?..
Основные такие: заметная по сравнению с другими регионами политическая активность и в то же время не слишком радостная ситуация в реальной жизни населения. С точки зрения политики в области действительно довольно активны политические партии, общественные движения. Вопрос в другом - насколько это нужно простым жителям области, что им это дает? Есть у нас проблемы, характерные и для других регионов России - я говорю о качестве услуг в здравоохранении, состоянии областных дорог, ситуации в ЖКХ. Обо всем том, что вместе и создает необходимое людям качество жизни. С этим не все благополучно. И надо разобраться, сделать выводы, почему так происходит. В Кирове я пока осваиваюсь в новой должности, для меня очень серьезной и ответственной. И в ответ тем, кто решил, что меня тут послали «шашкой помахать», хочу сразу сказать - я не сторонник резких решений, я за сотрудничество и диалог на пользу дела.
О партнерах
Вам предстоит работать с Вячеславом Тимченко. Чего только не говорят об этом: и что он вас привез, и что вы уже много лет вместе, оба из Тюмени…
- Я знаком с Вячеславом Степановичем не так давно - впервые мы встретились здесь, в Кирове, куда и он, и я приехали знакомиться с новым полем деятельности. Оказалось, в одно и то же время оба проживали в Тюменской области, даже не зная друг друга - я там служил, он работал. А в Сибири слабаков не держат, там нужен крепкий характер. Думаю, сработаемся.
Самое главное, на что должна быть направлена наша работа - это развитие открытого диалога между властью и обществом. Уверен, если власть будет действительно слышать и понимать жителей региона, а население, в свою очередь, принимать активное участие в принятии важных решений - ситуация в жизни, в экономике, в решении насущных вопросов изменится к лучшему. Есть куда двигаться.
Это касается и работы приемной. Знакомлюсь с делами, видно, что работа проделана немалая. Но, как любой человек со свежим взглядом на ситуацию, думаю, смогу предложить что-то свое - то, что поможет сделать работу эффективнее. И тут снова речь об открытости власти, о готовности идти навстречу - задача объединить все политические силы, общественную инициативу, возможности власти с тем, чтобы в нашем регионе людям было комфортно жить, чтобы в Кировскую область, стремились приехать. Думаю, это возможно.
Удивительно, что мы с Тимченко до сих пор не были знакомы - так часто судьба могла нас свести. К примеру, я в Тюмени служил, а он там работал, правда, в разное время. Также я несколько лет служил в Ростове-на-Дону, а Тимченко родом из-под Ростова.
В разведку с ним пошли бы?
- Я, как говорят, старый солдат. Слова любви знаю, но прежде, чем сказать, хорошо подумаю. Чтобы узнать человека, нужно время. Разведка - дело серьезное. Для меня все это - не просто слова, такая позиция проверена боевым опытом.
Как вы считаете, какие цели преследовало федеральное руководство, перебросив вашего предшественника Игоря Игошина с Вятки во Владимир?
- Вопрос не по адресу, согласитесь. Во-первых, я уверен, что у федерального руководства были на это аргументированные причины, во-вторых, судить о человеке, которого даже не знаю, не берусь. Раз так случилось, значит, так надо. Моя задача - работать, отладить работу приемной в новых условиях, когда к деятельности партии «Единая Россия » подключился и Общероссийский народный фронт. А если кто сомневается, что Народный фронт - это уже политическая реальность, то может успокоиться - я, к примеру, не член «Единой России », я представитель именно Народного фронта от Всероссийской организации ветеранов Вооруженных сил.
Но в то же время вы будете руководить работой приемной лидера партии, неужели вы считаете ее действенным инструментом решения проблем населения?
- Я, возможно, повторюсь, но если каждый день до десяти человек приходят на прием со своими проблемами и чаяниями, значит, работа приемной нужна. Если это происходит не первый год, значит, люди своими обращениями подтверждают уверенность в эффективности нашей работы. Что важно, приемная - не «палочка-выручалочка», я точно как руководитель приемной не пойду латать прохудившуюся крышу или закатывать улицу до чьей-то деревни асфальтом. Кстати, как просто Сергей Бабкин, вполне могу, руки из нужного места растут, как жена говорит. Задача приемной - еще и глубоко анализировать проблемы, предлагая их оценить системно федеральному центру, напрямую, минуя долгие перипетии с различными ведомствами и структурами. Приемная - это как прямой телефон к лидеру партии, которая в нашей стране, как бы кому чего-то другого ни хотелось, отвечает за все. А раз отвечает, не боится этой ответственности - разгребать день за днем застаревшие проблемы, решать самые сложные вопросы - то, соответственно, получает и свою долю критики, а как же. Не критикуют только тех, кто ничего не делает. А мы в приемной тем более принимаем «удар на себя» - за всех нахамивших врачей, за всех не очень вежливых и расторопных чиновников, даже за жару летом и снег зимой.
А сами прием граждан будете проводить?
- Уже провожу. Считаю, важно почувствовать проблемы людей самому, понять причины, почему возникает та или иная проблема. Привлечь общественные организации к их решению, у нас много активных людей, людей думающих, неравнодушных.
Кадровыми перестановками в приемной Путина думаете заняться?
- Пока нет. Нет такой самоцели - кого-то обязательно поменять. Почему пока? Потому что в жизни бывает всякое, загадывать сложно, в приемной тоже люди работают, а не роботы.
Губернатор Никита Белых не провел ни одного приема в Общественной приемной Путина. Не пригласите его «наверстать упущенное»?
- Мы готовы работать со всеми. Чем больше возможностей появится у приемной, тем эффективнее будут решаться вопросы.
Партийные перетряски
Считается, что предвыборная политика «Единой России » в Кировской области будет строиться (по негласному указанию руководства партии) на критике губернатора и правительства области. Уже можете назвать какие-то принципиальные моменты, с чем вы не согласны? Будете что-то предлагать в противовес Белых и его команде?
- Давайте начнем с главного - никаких подобных установок я не получал. Строить работу на критике ради критики считаю неразумным. Если есть за что критиковать - поверьте, покритикуем вне зависимости «от чинов и званий», но есть хорошее выражение «Критикуя, предлагай
». Я думаю, вот на таких взаимоотношениях будет строиться совместная, подчеркиваю, совместная работа. А то знаете, может получиться, как в известной поговорке: у кого чубы-то будут трещать? Мне вот тут приписывают в региональной прессе различные «силовые приемчики», но я уверен - если можно что-то решить миром, то так и надо работать. Сила в единстве мнений и действий, все остальное - суета. Да, будем изживать бюрократизм, продолжим «разворачивать» чиновничество к народу, но и общественность постараемся привлечь к решению каких-то вопросов.
Удалось ли пообщаться с представителями кировских элит? Получился ли диалог конструктивным? Есть ли вопросы к местной партийной верхушке?
- Интересное у вас разделение... Что ж, скажу - с элитами общался. С главной, на мой взгляд, элитой - людьми, населением. Много встречался в рамках праймериз с выборщиками - простыми учителями, врачами, рабочими. Я искреннее считаю: элита - это наши люди. Все остальное - от лукавого. Про «верхушку» - тоже отмечу, что мне привычнее название «ответственные люди». Собственно, такое впечатление они на меня и произвели. В остальном покажет общая работа. Со всем политсоветом - а это более 50 человек - познакомиться, конечно, пока не удалось. Все впереди.
«Единую Россию » сегодня критикуют все кому ни лень. Как результат - показатель на мартовских выборах в Заксобрание. Голосование было протестным. Люди устали от бренда или партию в регионе дискредитировали люди, ее представляющие?
- Причин может быть много, надеюсь, все они проанализированы. И по другим регионам тоже. А по поводу критики добавлю, что «Единую Россию » критиковать легко, потому что она на виду. Едешь по дороге - вопросы к «Единой России ». Идешь в больницу - тоже. Другим партиям проще - они пытаются играть на настроениях людей, а не менять что-то к лучшему, на мой взгляд. Это знаете, как в анекдоте: «Опять ты борщ пересолила! - Ну так и не буду варить». Мы себе такого позволить не можем - будем варить, солить и работать, кто-то же должен работать, а не говорить.
Кировские «единороссы» прославились своими интригами аж в столице. Собираетесь ли с Тимченко такие игры пресечь в корне?
- В любой организации бывает период роста, который сопровождается различными ситуациями. Думаю, кировская «Единая Россия » с честью этот период обновления переживет и продолжит работать в полную силу.
Почему так уверенно об этом заявляете?
- Потому что меня, если честно, очень вдохновили проходящие в регионе всенародные праймериз «Единой России » и Народного фронта. Это не просто предварительное голосование, не просто выбор лучших среди достойных, это еще и ценный опыт общения партийцев с представителями примкнувших к фронту общественных организаций. Мы услышали друг друга, честно высказав свою точку зрения, где-то была критика, но много и предложений. Потому что сейчас как никогда важно объединиться - только вместе можно решать те серьезные задачи, которые ставит перед нами жизнь. И речь тут больше не о политической борьбе, а о борьбе за то, чтобы извечные застарелые проблемы решались, чтобы власть и население понимали друг друга, чтобы регион продвигался в своем развитии.
Досье:
Бабкин Сергей Леонидович
Дата и место рождения:
родился в 1960 году в деревне Партизан Абатского района Тюменской области, где родители Бабкина работали после распределения по окончании Кировского сельхозинститута (родители родом из Куменского района).
Образование: в 1977 году после окончания Селезеневской средней школы Зуевского района поступил в Тюменское высшее инженерное командное училище инженерных войск.
Карьера:
с 1984 года зачислен в органы КГБ СССР. В 1990 году закончил Краснознаменный институт КГБ СССР имени Ю.В. Андропова. С 2001 по 2003 г. - начальник Управления ФСБ по Чеченской Республике. Затем был назначен начальником Управления ФСБ по Московскому Военному округу. В мае 2011 года по рапорту уволен в запас в связи с проводимыми оргштатными изменениями.
За период службы в органах ФСБ награжден орденами «За заслуги перед Отечеством 3, 4 степени », «Мужества », «За военные заслуги », многочисленными ведомственными и общественными медалями, именным оружием. Почетный сотрудник органов государственной безопасности. Генерал-лейтенант запаса ФСБ.
Семейное положение: женат, имеет трех сыновей.
Беседовал Александр Грислис [email protected]Последние новости Кировской области по теме:
Сергей Бабкин
Сергей Бабкин - Киров
Комиссар Путина
Политическая жизнь в Кировской области традиционно оживляется в преддверии выборов – теперь уже в Государственную думу.
18:37 10.08.2011
Bnkirov.Ru
12.08.2019 ProGorod.Ru фото из открытых источников Главные темы за вчерашний день Начнем понедельник, 12 августа, с подборки самых обсуждаемых новостей за воскресенье, 11 августа.
12.08.2019 ProGorod.Ru В качестве самозанятых в России зарегистрировано 162 тысячи человек. Такие данные приводит Федеральная налоговая служба, сообщают "Известия".
11.08.2019 Bnkirov.Ru
Источник фото: 7x7-journal.ru
В июле собственник больничного городка - Минздрав Кировской области – заявил, что собирается снести неэксплуатируемые здания.
11.08.2019
Кировский городской портал Кировнет.ру
фото из архива Они будут действовать с 1 января 2020 года
В России в следующем году вступят в силу новые правила любительской рыбалки.
11.08.2019
ProGorod.Ru
Новые правила будут действовать со следующего года
По словам замглавы Росрыболовства Василия Соколова, главным изменением станет то, что рыбакам-любителям запретят использовать сети.
11.08.2019
Prochepetsk.ru
Набирает обороты борьба с экстремизмом в России. Речь в данном случае не о блогерах или уголовниках, стремящихся придать политический оттенок своей персоне, дабы избежать наказания, а о реальных экстремистах - таких, которые совершают теракты и устраивают войны внутри суверенных государств. В этой связи, особенно ценными кажутся воспоминания непосредственных участников Первой и, в особенности, Второй Чеченской войн.
Ведь именно те события в судьбе России показали - насколько опасными могут быть экстремисты, если им дать поднять голову даже в относительно небольшом регионе. И сколько горя они могут принести всей стране, пытаясь силой воплотить в жизнь свои представления об устройстве общества.
Интервью генерала ФСБ Сергея Леонидовича Бабкина рассказывает как раз о тех событиях. Генерал Бабкин удивительно точно показал глубинные причины возвращения Чечни в состав Российской Федерации, из которого она де-факто была изъята до второй Чеченской войны.
О событиях Второй Чеченской написано немало. Часть информации - о действиях силовых структур - в принципе, известна.Например, достаточно неплохо описана в прессе работа Регионального оперативного штаба - так называемого РОШ. РОШ как раз отвечал за полный возврат Чечни в состав России - и за военный, и за гражданский компонент.
Наибольшего внимания СМИ, вполне естественно, удостоилась Объединенная группировка войск (сил) на Северном Кавказе - ОГВ(с), которую возглавляли в разное время знаменитые российские военачальники Виктор Казанцев, Владимир Молтенской, Сергей Макаров, Валерий Баранов, Вячеслав Дадонов. Повышенное внимание к ОГВ(с) обусловлено тем, что, безусловно, наиболее драматические и публично видимые события разворачивались с участием войск - прежде всего, подразделений Минобороны и Внутренних войск МВД, а также спецслужб - среди которых самую значительную роль сыграли ФСБ и ГРУ.
Помимо Минобороны, МВД и ФСБ, в ОГВ(с) входили Милиция, Погранвойска, Минюст, Прокуратура. Общая численность подконтрольных ОГВ(с) силовиков составляла порядка 100 тыс.
Много написано о героическом пути 42 мотострелковой дивизии, которой в разное время этого периода командовали легендарные российские боевые генералы Владимир Чиркин, Сергей Суровикин, Аркадий Бахин. Именно эта структура обеспечивала силовые армейские мероприятия в Чечне - практически все, кроме действия боевой авиации, которой мотострелки просто не располагают.
О действиях ФСБ и ГРУ в Чечне, в силу их традиционной закрытости, известно значительно меньше.
От генерала ФСБ Бабкина, возглавлявшего ФСБ Чеченской республики в период Второй Чеченской войны, в первую очередь, можно было ожидать рассказа о работе ФСБ. Однако, как человек стратегически мыслящий и действующий, генерал-лейтенант Сергей Бабкин показал, что возвращение Чечни в Россию было значительно более глубоким мероприятием, чем войсковые операции и действия спецслужб. Удивительно, но Сергей Бабкин показал то, что, в принципе, никто и не прятал. Однако не все, кто видел эти лежащие на поверхности факты, их замечали, и еще меньше - понимали.
Приводим интервью Сергея Бабкина:
Новейшая история России еще не написана. Тем важнее свидетельства участников и очевидцев событий. Наш сегодняшний собеседник - генерал-лейтенант ФСБ в отставке Сергей Леонидович Бабкин. В 1999-2000 годах в ходе контртеррористической операции на территории Чеченской Республики он был руководителем опергруппы ФСБ группировки федеральных сил на Северном Кавказе "Запад", которой командовал Владимир Шаманов, а в 2001- 2003 годах работал начальником УФСБ по Чеченской Республике.
Сергей Леонидович, ситуация на Северном Кавказе на момент начала второй чеченской кампании была тяжелая...
Сергей Бабкин: Ситуация была крайне тяжелая. По Хасавюртовским соглашениям Чечня получила фактическую независимость от России. Федеральные органы государственной власти на ее территории не действовали. Казалось бы, Чечня добилась того, за что воевала, - независимости. Но вот тут-то ничего и не получилось.
Центральная чеченская власть была скорее номинальна, чем реальна. В республике действовало простое правило: у кого больше стволов, тот и прав. Республика фактически превратилась в криминальный анклав, на территории которого не работали вообще никакие законы. Туда в массовом порядке бежали различные преступники со всей России - и находили там убежище.
Процветали похищения людей и работорговля. Сотни людей во всех регионах России насильственно захватывали и переправляли в Чечню. Затем за них либо требовали выкуп, либо превращали в рабов. Республика становилась рассадником мирового терроризма. Известный террорист Хаттаб организовал лагеря подготовки боевиков, там планировались различные теракты, которые потом осуществлялись в России.
На этой почве пышным цветом расцвел ваххабизм, который под лозунгом создания халифата привел к попытке распространения этих порядков за пределы Чечни, на весь Северный Кавказ. Вооруженные отряды боевиков вторглись в Дагестан и попытались взять его под свой контроль. Терпение федеральных властей истощилось. Так началась вторая чеченская война.
А чеченцам нравились такие порядки?
Сергей Бабкин: Большинству совсем не нравились, но им просто некуда было деваться. Но в Чечне были и реальные силы, которые пытались противостоять этим порядкам. В первую очередь это группы, подконтрольные Ахмаду Кадырову и братьям Ямадаевым. С самого начала кампании федеральные власти взяли курс на сотрудничество с ними, и это решение способствовало успешному выполнению поставленных задач.
Какие задачи стояли перед федеральными войсками в Чечне?
Сергей Бабкин: Первейшая - разгромить боевиков и восстановить конституционный порядок. При этом минимизировать потери личного состава и гражданского населения - мирных чеченцев. Генерал Шаманов, который командовал западной группировкой войск в 1999 году, договаривался с целыми районами и их старейшинами, что он не будет бомбить соответствующие населенные пункты, а оттуда не будет обстрелов федеральных войск. Конечно, старейшины сильно рисковали, ведь в глазах боевиков они выглядели "предателями". И, тем не менее, это работало. Чеченцы даже сдавали оружие - немного, но сдавали.
Почему вторая чеченская кампания оказалась успешней, чем первая?
Сергей Бабкин: В самой России многое изменилось. 31 декабря 1999 года президент Ельцин покинул свой пост и передал полномочия Владимиру Путину. Первое, что тот сделал, - вылетел в Чечню и поздравил военнослужащих с Новым годом. Хорошо помню - это тогда произвело колоссальное впечатление на всех. Если в первую чеченскую войну федеральные войска постоянно преследовало какое-то ощущение предательства со стороны властей, то во вторую была уверенность, что на сей раз дело будет доведено до конца. Армия и спецслужбы получили возможность работать так, как они умеют, - профессионально.
Многое поменялось и в Чечне. Ушла эйфория от "борьбы за свободу", полученная независимость оказалось для большинства совсем не привлекательной. Поэтому федеральные войска воспринимались населением уже как освободители.
Поражение боевиков было, в общем, предопределено. Но это стало только началом решения куда более сложной проблемы.
Сергей Бабкин: Воссоздания экономики Чечни, реинтеграции ее в российское экономическое пространство. Словами невозможно передать, что представляла собой экономика республики. Промышленных предприятий практически нет - кое-где кустарные производства. Система образования разрушена, здравоохранения - тоже. Даже натуральным сельским хозяйством заниматься было опасно - многие поля заминированы. Практически полное отсутствие энергетики, дорог, инфраструктуры. Можно сказать, что экономики не просто не было - она существовала со знаком "минус". А без экономики никакой мирной стабильной жизни не может быть.
И с чего же началось восстановление экономики?
Сергей Бабкин: С кадров. Не было тогда у Чечни своих управленческих кадров такого масштаба, чтобы создать с нуля экономику и финансовую систему целой республики. Чечня ведь много лет воевала, были востребованы не образованные люди, а умеющие держать оружие. Поэтому пригласили квалифицированных специалистов из всей России. Председателем правительства Чечни был назначен опытный энергетик, хозяйственник Станислав Ильясов. Он родом из Дагестана, поэтому воспринимался как "свой". А министром финансов стал Сергей Абрамов - сильный профессионал с кавказским характером. На пост мэра Грозного пригласили Олега Жидкова - опытного кавказского политика. С ними прибыли небольшие команды единомышленников. Хочу особо подчеркнуть: принять предложение работать в Чечне требовало от кандидатов не только высокого профессионализма, но и немалого личного мужества.
А в чем это заключалось?
Сергей Бабкин: В то время это была очень опасная работа. Все члены правительства брали с собой на работу не только портфель со служебными документами, но и автомат. По-другому нельзя было... Помню, в каких непростых условиях правительство и администрация в мае-июле 2001 года переезжали из Гудермеса в Грозный. Город разрушен, ежедневные обстрелы и подрывы, условия работы и проживания буквально спартанские, и при этом надо было принимать массу безотлагательных и ответственных решений.
Или проводившаяся в России и, естественно, в Чечне в 2002 году перепись населения. Как можно что-то планировать, не зная, сколько в республике живет людей и кто из них может работать? Так вот, переписчики ходили по домам в сопровождении военнослужащих комендатур либо сотрудников МВД. А сколько терактов, направленных на уничтожение данных переписи, пресекли сотрудники ФСБ!
Но сложнее всего приходилось членам правительства. Вот упомянутый мной Сергей Абрамов. В каких только переделках не побывал. Однажды опоздал на вертолет - и прямо у него на глазах он был сбит, все, находившиеся на борту, погибли. В декабре 2002 году террористами-смертниками был атакован Дом правительства, погибло и пострадало большое количество людей. Взрыв был такой силы, что двигатель от "Камаза" террористов пробил здание и застрял в последней стене. Она и спасла сотрудников Абрамова и его самого. Потом он пережил еще несколько покушений. И не сломался, вошел в историю Чечни как "несгибаемый" министр финансов, а затем - и премьер-министр.
А почему "несгибаемый"?
Сергей Бабкин: Потому что "так просто", без законных оснований, денег никому не давал. Однажды Абрамова за это даже расстреливать водили. У него, скажем так, группа местных, вооруженных автоматами жителей требовала выдать из республиканской казны крупную сумму денег. Получив отказ, Абрамова вывели на улицу, поставили у стены, прицелились и дали залп, как потом оказалось, над головой. Но так и не получили ни копейки. О нелегких буднях каждого, кто взял на себя тяжелую ношу по налаживанию мирной жизни в Чечне, можно рассказывать много. Я уже не говорю о сотрудниках правоохранительных структур, которые ежедневно совершали героические поступки. Это отдельная тема, и о ней можно говорить часами.
А как оценивали результат? По отчетам властей или военных?
Сергей Бабкин: Не только по отчетам. Во-первых, президент России лично неоднократно изучал ситуацию, вносил коррективы, посещая как Грозный, так и отдаленные районы. Во-вторых, Сергей Иванов, который был тогда министром обороны, постоянно в Чечню приезжал. Помимо инспектирования войск 42-й дивизии, которая работала в Чечне, он активно участвовал в налаживании мирной жизни. Где-то советом помогал, ну а где-то и ресурсы Минобороны задействовал. А когда руководитель лично видит, как обстоят дела на местах, его липовой отчетностью не проведешь.
В республику регулярно приезжали начальник Оперативного штаба (ОШ) - директор ФСБ Николай Патрушев, руководители Госдумы, министерств и ведомств. Они безотлагательно принимали массу решений непосредственно в ЧР, оказывали практическую помощь местным властям.
И результаты не заставили себя ждать. Например, с большим энтузиазмом открывали Аргунскую ТЭЦ, встречали первый самолет после восстановления воздушного сообщения с республикой, первый поезд, радовались первым звонкам по сотовой связи.
В 2003 году начали появляться детские сады и школы в военных городках. Офицеры привезли семьи в Чечню. Это, безусловно, показатель того, что мирная жизнь активно налаживалась. Ведь кто, как не офицеры, знали реальное положение дел.
За три года прошли путь до мирной жизни?
Сергей Бабкин: Не совсем так. Но через три года уже стало возможным привозить семьи военнослужащих, жить было намного спокойнее и безопаснее. Хотя процесс ликвидации бандформирований, как правило, очень долгий. Скажем, после Великой Отечественной войны "лесных братьев" в Прибалтике более десяти лет уничтожали. Басмачей после гражданской в Средней Азии - примерно столько же. Когда территория Чечни была полностью взята армией под контроль, боевики перешли к партизанской тактике, и началась трудная работа по их выявлению и уничтожению. С одной стороны работали силовые структуры, а с другой - создавалась экономическая база, открывались рабочие места, чтобы люди могли быстрее вернуться к мирной жизни. Конечно, все это было очень непросто, каждый шаг вперед улучшал ситуацию, но она оставалась еще очень далекой от нормы.
Но все-таки удалось восстановить экономику Чечни, она набирает темпы, к лучшему меняется жизнь чеченцев...
Сергей Бабкин: Удалось. Большинство думает, что все это благодаря тому, что в республику было направлено много федеральных денег. Это, конечно, правда. А я вот больше думаю о тех людях, с которыми мне тогда пришлось работать вместе. Если бы не их героический в полном смысле этого слова труд, сейчас в Чечне было бы совсем по-другому.
Как организм человека не может жить с зияющей раной, так и Россия не может жить с открытой настежь территорией, которую крайне сложно охранять, исходя из реалий географии и многовековых традиций совместной жизни народов Российской Империи, а затем и СССР. Когда отгремели пушки во Второй Чеченской войне, а части Минобороны и Внутренних войск МВД заняли всю территорию республики, потерпевшей экономическое фиаско в эксперименте с полной самостоятельностью от России, началось восстановление мирной жизни в республике и ее реинтеграция в Россию.
Главную роль здесь играли такие структуры, как ФСБ (Управление Федеральной Службы Безопасности по Чеченской республике как раз и возглавлял Сергей Леонидович Бабкин) и Прокуратура.
Причем простой народ в Чечне до такой степени натерпелся от боевиков, за время самостоятельности республики, что произошло редкое явление: прокуроров, которых обычно мало кто любит, простые люди в Чечне до сих пор вспоминают с благодарностью.
По крайней мере, это относится к Чернову В.Г., возглавлявшему прокуратуру Чеченской республики в самый сложный период, и Пономареву Ю.А., руководившему тогда же прокуратурой города Грозного (а впоследствии – и прокуратурой Чечни). Оба прокурора оказались до такой степени бескомпромиссными, по отношению к боевикам, и настолько отчетливо отстаивали интересы мирных жителей, и восстановления экономики республики, что, наряду с руководством ФСБ и членами Правительства республики, были приговорены боевиками к уничтожению, и становились объектами покушений.
Но, безусловно, главным в интервью генерала Бабкина является рассказ о стратегических причинах возвращения Чечни в Россию и о подробностях этого непростого и длительного процесса. Это уникальная информация, и на таком глубоком уровне вряд ли кто-то, кроме Сергея Бабкина, смог бы систематизировать и объяснить те события.
- Сергей Леонидович, ситуация на Северном Кавказе на момент начала второй чеченской кампании была тяжелая...
Ситуация была крайне тяжелая. По Хасавюртовским соглашениям Чечня получила фактическую независимость от России. Федеральные органы государственной власти на ее территории не действовали. Казалось бы, Чечня добилась того, за что воевала, - независимости. Но вот тут-то ничего и не получилось.
Центральная чеченская власть была скорее номинальна, чем реальна. В республике действовало простое правило: у кого больше стволов, тот и прав. Республика фактически превратилась в криминальный анклав, на территории которого не работали вообще никакие законы. Туда в массовом порядке бежали различные преступники со всей России - и находили там убежище.
Процветали похищения людей и работорговля. Сотни людей во всех регионах России насильственно захватывали и переправляли в Чечню. Затем за них либо требовали выкуп, либо превращали в рабов. Республика становилась рассадником мирового терроризма. Известный террорист Хаттаб организовал лагеря подготовки боевиков, там планировались различные теракты, которые потом осуществлялись в России.
На этой почве пышным цветом расцвел ваххабизм, который под лозунгом создания халифата привел к попытке распространения этих порядков за пределы Чечни, на весь Северный Кавказ. Вооруженные отряды боевиков вторглись в Дагестан и попытались взять его под свой контроль. Терпение федеральных властей истощилось. Так началась вторая чеченская война.
- А чеченцам нравились такие порядки?
Большинству совсем не нравились, но им просто некуда было деваться. Но в Чечне были и реальные силы, которые пытались противостоять этим порядкам. В первую очередь это группы, подконтрольные Ахмаду Кадырову и братьям Ямадаевым. С самого начала кампании федеральные власти взяли курс на сотрудничество с ними, и это решение способствовало успешному выполнению поставленных задач.
- Какие задачи стояли перед федеральными войсками в Чечне?
Первейшая - разгромить боевиков и восстановить конституционный порядок. При этом минимизировать потери личного состава и гражданского населения - мирных чеченцев. Генерал Шаманов, который командовал западной группировкой войск в 1999 году, договаривался с целыми районами и их старейшинами, что он не будет бомбить соответствующие населенные пункты, а оттуда не будет обстрелов федеральных войск. Конечно, старейшины сильно рисковали, ведь в глазах боевиков они выглядели "предателями". И, тем не менее, это работало. Чеченцы даже сдавали оружие - немного, но сдавали.
- Почему вторая чеченская кампания оказалась успешней, чем первая?
В самой России многое изменилось. 31 декабря 1999 года президент Ельцин покинул свой пост и передал полномочия Владимиру Путину. Первое, что тот сделал, - вылетел в Чечню и поздравил военнослужащих с Новым годом. Хорошо помню - это тогда произвело колоссальное впечатление на всех. Если в первую чеченскую войну федеральные войска постоянно преследовало какое-то ощущение предательства со стороны властей, то во вторую была уверенность, что на сей раз дело будет доведено до конца. Армия и спецслужбы получили возможность работать так, как они умеют, - профессионально.
Многое поменялось и в Чечне. Ушла эйфория от "борьбы за свободу", полученная независимость оказалось для большинства совсем не привлекательной. Поэтому федеральные войска воспринимались населением уже как освободители.
Поражение боевиков было, в общем, предопределено. Но это стало только началом решения куда более сложной проблемы.
- Какой?
Воссоздания экономики Чечни, реинтеграции ее в российское экономическое пространство. Словами невозможно передать, что представляла собой экономика республики. Промышленных предприятий практически нет - кое-где кустарные производства. Система образования разрушена, здравоохранения - тоже. Даже натуральным сельским хозяйством заниматься было опасно - многие поля заминированы. Практически полное отсутствие энергетики, дорог, инфраструктуры. Можно сказать, что экономики не просто не было - она существовала со знаком "минус". А без экономики никакой мирной стабильной жизни не может быть.
- И с чего же началось восстановление экономики?
С кадров. Не было тогда у Чечни своих управленческих кадров такого масштаба, чтобы создать с нуля экономику и финансовую систему целой республики. Чечня ведь много лет воевала, были востребованы не образованные люди, а умеющие держать оружие. Поэтому пригласили квалифицированных специалистов из всей России. Председателем правительства Чечни был назначен опытный энергетик, хозяйственник Станислав Ильясов. Он родом из Дагестана, поэтому воспринимался как "свой". А министром финансов стал Сергей Абрамов - сильный профессионал с кавказским характером. На пост мэра Грозного пригласили Олега Жидкова - опытного кавказского политика. С ними прибыли небольшие команды единомышленников. Хочу особо подчеркнуть: принять предложение работать в Чечне требовало от кандидатов не только высокого профессионализма, но и немалого личного мужества.
- А в чем это заключалось?
В то время это была очень опасная работа. Все члены правительства брали с собой на работу не только портфель со служебными документами, но и автомат. По-другому нельзя было... Помню, в каких непростых условиях правительство и администрация в мае-июле 2001 года переезжали из Гудермеса в Грозный. Город разрушен, ежедневные обстрелы и подрывы, условия работы и проживания буквально спартанские, и при этом надо было принимать массу безотлагательных и ответственных решений.
Или проводившаяся в России и, естественно, в Чечне в 2002 году перепись населения. Как можно что-то планировать, не зная, сколько в республике живет людей и кто из них может работать? Так вот, переписчики ходили по домам в сопровождении военнослужащих комендатур либо сотрудников МВД. А сколько терактов, направленных на уничтожение данных переписи, пресекли сотрудники ФСБ!
Но сложнее всего приходилось членам правительства. Вот упомянутый мной Сергей Абрамов. В каких только переделках не побывал. Однажды опоздал на вертолет - и прямо у него на глазах он был сбит, все, находившиеся на борту, погибли. В декабре 2002 году террористами-смертниками был атакован Дом правительства, погибло и пострадало большое количество людей. Взрыв был такой силы, что двигатель от "Камаза" террористов пробил здание и застрял в последней стене. Она и спасла сотрудников Абрамова и его самого. Потом он пережил еще несколько покушений. И не сломался, вошел в историю Чечни как "несгибаемый" министр финансов, а затем - и премьер-министр.
- А почему "несгибаемый"?
Потому что "так просто", без законных оснований, денег никому не давал. Однажды Абрамова за это даже расстреливать водили. У него, скажем так, группа местных, вооруженных автоматами жителей требовала выдать из республиканской казны крупную сумму денег. Получив отказ, Абрамова вывели на улицу, поставили у стены, прицелились и дали залп, как потом оказалось, над головой. Но так и не получили ни копейки. О нелегких буднях каждого, кто взял на себя тяжелую ношу по налаживанию мирной жизни в Чечне, можно рассказывать много. Я уже не говорю о сотрудниках правоохранительных структур, которые ежедневно совершали героические поступки. Это отдельная тема, и о ней можно говорить часами.
- А как оценивали результат? По отчетам властей или военных?
Не только по отчетам. Во-первых, президент России лично неоднократно изучал ситуацию, вносил коррективы, посещая как Грозный, так и отдаленные районы. Во-вторых, Сергей Иванов, который был тогда министром обороны, постоянно в Чечню приезжал. Помимо инспектирования войск 42-й дивизии, которая работала в Чечне, он активно участвовал в налаживании мирной жизни. Где-то советом помогал, ну а где-то и ресурсы Минобороны задействовал. А когда руководитель лично видит, как обстоят дела на местах, его липовой отчетностью не проведешь.
В республику регулярно приезжали начальник Оперативного штаба (ОШ) - директор ФСБ Николай Патрушев, руководители Госдумы, министерств и ведомств. Они безотлагательно принимали массу решений непосредственно в ЧР, оказывали практическую помощь местным властям.
И результаты не заставили себя ждать. Например, с большим энтузиазмом открывали Аргунскую ТЭЦ, встречали первый самолет после восстановления воздушного сообщения с республикой, первый поезд, радовались первым звонкам по сотовой связи.
В 2003 году начали появляться детские сады и школы в военных городках. Офицеры привезли семьи в Чечню. Это, безусловно, показатель того, что мирная жизнь активно налаживалась. Ведь кто, как не офицеры, знали реальное положение дел.
- За три года прошли путь до мирной жизни?
Не совсем так. Но через три года уже стало возможным привозить семьи военнослужащих, жить было намного спокойнее и безопаснее. Хотя процесс ликвидации бандформирований, как правило, очень долгий. Скажем, после Великой Отечественной войны "лесных братьев" в Прибалтике более десяти лет уничтожали. Басмачей после гражданской в Средней Азии - примерно столько же. Когда территория Чечни была полностью взята армией под контроль, боевики перешли к партизанской тактике, и началась трудная работа по их выявлению и уничтожению. С одной стороны работали силовые структуры, а с другой - создавалась экономическая база, открывались рабочие места, чтобы люди могли быстрее вернуться к мирной жизни. Конечно, все это было очень непросто, каждый шаг вперед улучшал ситуацию, но она оставалась еще очень далекой от нормы.
- Но все-таки удалось восстановить экономику Чечни, она набирает темпы, к лучшему меняется жизнь чеченцев...
Удалось. Большинство думает, что все это благодаря тому, что в республику было направлено много федеральных денег. Это, конечно, правда. А я вот больше думаю о тех людях, с которыми мне тогда пришлось работать вместе. Если бы не их героический в полном смысле этого слова труд, сейчас в Чечне было бы совсем по-другому.
Новейшая история России еще не написана. Тем важнее свидетельства участников и очевидцев событий. Наш сегодняшний собеседник - генерал-лейтенант ФСБ в отставке Сергей Леонидович Бабкин. В 1999-2000 годах в ходе контртеррористической операции на территории Чеченской Республики он был руководителем опергруппы ФСБ группировки федеральных сил на Северном Кавказе "Запад", которой командовал Владимир Шаманов, а в 2001- 2003 годах работал начальником УФСБ по Чеченской Республике.
- Сергей Леонидович, ситуация на Северном Кавказе на момент начала второй чеченской кампании была тяжелая...
Сергей Бабкин: Ситуация была крайне тяжелая. По Хасавюртовским соглашениям Чечня получила фактическую независимость от России. Федеральные органы государственной власти на ее территории не действовали. Казалось бы, Чечня добилась того, за что воевала, - независимости. Но вот тут-то ничего и не получилось.
Центральная чеченская власть была скорее номинальна, чем реальна. В республике действовало простое правило: у кого больше стволов, тот и прав. Республика фактически превратилась в криминальный анклав, на территории которого не работали вообще никакие законы. Туда в массовом порядке бежали различные преступники со всей России - и находили там убежище.
Процветали похищения людей и работорговля. Сотни людей во всех регионах России насильственно захватывали и переправляли в Чечню. Затем за них либо требовали выкуп, либо превращали в рабов. Республика становилась рассадником мирового терроризма. Известный террорист Хаттаб организовал лагеря подготовки боевиков, там планировались различные теракты, которые потом осуществлялись в России.
На этой почве пышным цветом расцвел ваххабизм, который под лозунгом создания халифата привел к попытке распространения этих порядков за пределы Чечни, на весь Северный Кавказ. Вооруженные отряды боевиков вторглись в Дагестан и попытались взять его под свой контроль. Терпение федеральных властей истощилось. Так началась вторая чеченская война.
- А чеченцам нравились такие порядки?
Сергей Бабкин: Большинству совсем не нравились, но им просто некуда было деваться. Но в Чечне были и реальные силы, которые пытались противостоять этим порядкам. В первую очередь это группы, подконтрольные Ахмаду Кадырову и братьям Ямадаевым. С самого начала кампании федеральные власти взяли курс на сотрудничество с ними, и это решение способствовало успешному выполнению поставленных задач.
- Какие задачи стояли перед федеральными войсками в Чечне?
Сергей Бабкин: Первейшая - разгромить боевиков и восстановить конституционный порядок. При этом минимизировать потери личного состава и гражданского населения - мирных чеченцев. Генерал Шаманов, который командовал западной группировкой войск в 1999 году, договаривался с целыми районами и их старейшинами, что он не будет бомбить соответствующие населенные пункты, а оттуда не будет обстрелов федеральных войск. Конечно, старейшины сильно рисковали, ведь в глазах боевиков они выглядели "предателями". И, тем не менее, это работало. Чеченцы даже сдавали оружие - немного, но сдавали.
- Почему вторая чеченская кампания оказалась успешней, чем первая?
Сергей Бабкин: В самой России многое изменилось. 31 декабря 1999 года президент Ельцин покинул свой пост и передал полномочия Владимиру Путину. Первое, что тот сделал, - вылетел в Чечню и поздравил военнослужащих с Новым годом. Хорошо помню - это тогда произвело колоссальное впечатление на всех. Если в первую чеченскую войну федеральные войска постоянно преследовало какое-то ощущение предательства со стороны властей, то во вторую была уверенность, что на сей раз дело будет доведено до конца. Армия и спецслужбы получили возможность работать так, как они умеют, - профессионально.
Многое поменялось и в Чечне. Ушла эйфория от "борьбы за свободу", полученная независимость оказалось для большинства совсем не привлекательной. Поэтому федеральные войска воспринимались населением уже как освободители.
Поражение боевиков было, в общем, предопределено. Но это стало только началом решения куда более сложной проблемы.
- Какой?
Сергей Бабкин: Воссоздания экономики Чечни, реинтеграции ее в российское экономическое пространство. Словами невозможно передать, что представляла собой экономика республики. Промышленных предприятий практически нет - кое-где кустарные производства. Система образования разрушена, здравоохранения - тоже. Даже натуральным сельским хозяйством заниматься было опасно - многие поля заминированы. Практически полное отсутствие энергетики, дорог, инфраструктуры. Можно сказать, что экономики не просто не было - она существовала со знаком "минус". А без экономики никакой мирной стабильной жизни не может быть.
- И с чего же началось восстановление экономики?
Сергей Бабкин: С кадров. Не было тогда у Чечни своих управленческих кадров такого масштаба, чтобы создать с нуля экономику и финансовую систему целой республики. Чечня ведь много лет воевала, были востребованы не образованные люди, а умеющие держать оружие. Поэтому пригласили квалифицированных специалистов из всей России. Председателем правительства Чечни был назначен опытный энергетик, хозяйственник Станислав Ильясов. Он родом из Дагестана, поэтому воспринимался как "свой". А министром финансов стал Сергей Абрамов - сильный профессионал с кавказским характером. На пост мэра Грозного пригласили Олега Жидкова - опытного кавказского политика. С ними прибыли небольшие команды единомышленников. Хочу особо подчеркнуть: принять предложение работать в Чечне требовало от кандидатов не только высокого профессионализма, но и немалого личного мужества.
- А в чем это заключалось?
Сергей Бабкин: В то время это была очень опасная работа. Все члены правительства брали с собой на работу не только портфель со служебными документами, но и автомат. По-другому нельзя было... Помню, в каких непростых условиях правительство и администрация в мае-июле 2001 года переезжали из Гудермеса в Грозный. Город разрушен, ежедневные обстрелы и подрывы, условия работы и проживания буквально спартанские, и при этом надо было принимать массу безотлагательных и ответственных решений.
Или проводившаяся в России и, естественно, в Чечне в 2002 году перепись населения. Как можно что-то планировать, не зная, сколько в республике живет людей и кто из них может работать? Так вот, переписчики ходили по домам в сопровождении военнослужащих комендатур либо сотрудников МВД. А сколько терактов, направленных на уничтожение данных переписи, пресекли сотрудники ФСБ!
Но сложнее всего приходилось членам правительства. Вот упомянутый мной Сергей Абрамов. В каких только переделках не побывал. Однажды опоздал на вертолет - и прямо у него на глазах он был сбит, все, находившиеся на борту, погибли. В декабре 2002 году террористами-смертниками был атакован Дом правительства, погибло и пострадало большое количество людей. Взрыв был такой силы, что двигатель от "Камаза" террористов пробил здание и застрял в последней стене. Она и спасла сотрудников Абрамова и его самого. Потом он пережил еще несколько покушений. И не сломался, вошел в историю Чечни как "несгибаемый" министр финансов, а затем - и премьер-министр.
- А почему "несгибаемый"?
Сергей Бабкин: Потому что "так просто", без законных оснований, денег никому не давал. Однажды Абрамова за это даже расстреливать водили. У него, скажем так, группа местных, вооруженных автоматами жителей требовала выдать из республиканской казны крупную сумму денег. Получив отказ, Абрамова вывели на улицу, поставили у стены, прицелились и дали залп, как потом оказалось, над головой. Но так и не получили ни копейки. О нелегких буднях каждого, кто взял на себя тяжелую ношу по налаживанию мирной жизни в Чечне, можно рассказывать много. Я уже не говорю о сотрудниках правоохранительных структур, которые ежедневно совершали героические поступки. Это отдельная тема, и о ней можно говорить часами.
- А как оценивали результат? По отчетам властей или военных?
Сергей Бабкин: Не только по отчетам. Во-первых, президент России лично неоднократно изучал ситуацию, вносил коррективы, посещая как Грозный, так и отдаленные районы. Во-вторых, Сергей Иванов, который был тогда министром обороны, постоянно в Чечню приезжал. Помимо инспектирования войск 42-й дивизии, которая работала в Чечне, он активно участвовал в налаживании мирной жизни. Где-то советом помогал, ну а где-то и ресурсы Минобороны задействовал. А когда руководитель лично видит, как обстоят дела на местах, его липовой отчетностью не проведешь.
В республику регулярно приезжали начальник Оперативного штаба (ОШ) - директор ФСБ Николай Патрушев, руководители Госдумы, министерств и ведомств. Они безотлагательно принимали массу решений непосредственно в ЧР, оказывали практическую помощь местным властям.
И результаты не заставили себя ждать. Например, с большим энтузиазмом открывали Аргунскую ТЭЦ, встречали первый самолет после восстановления воздушного сообщения с республикой, первый поезд, радовались первым звонкам по сотовой связи.
В 2003 году начали появляться детские сады и школы в военных городках. Офицеры привезли семьи в Чечню. Это, безусловно, показатель того, что мирная жизнь активно налаживалась. Ведь кто, как не офицеры, знали реальное положение дел.
- За три года прошли путь до мирной жизни?
Сергей Бабкин: Не совсем так. Но через три года уже стало возможным привозить семьи военнослужащих, жить было намного спокойнее и безопаснее. Хотя процесс ликвидации бандформирований, как правило, очень долгий. Скажем, после Великой Отечественной войны "лесных братьев" в Прибалтике более десяти лет уничтожали. Басмачей после гражданской в Средней Азии - примерно столько же. Когда территория Чечни была полностью взята армией под контроль, боевики перешли к партизанской тактике, и началась трудная работа по их выявлению и уничтожению. С одной стороны работали силовые структуры, а с другой - создавалась экономическая база, открывались рабочие места, чтобы люди могли быстрее вернуться к мирной жизни. Конечно, все это было очень непросто, каждый шаг вперед улучшал ситуацию, но она оставалась еще очень далекой от нормы.
- Но все-таки удалось восстановить экономику Чечни, она набирает темпы, к лучшему меняется жизнь чеченцев...
Сергей Бабкин: Удалось. Большинство думает, что все это благодаря тому, что в республику было направлено много федеральных денег. Это, конечно, правда. А я вот больше думаю о тех людях, с которыми мне тогда пришлось работать вместе. Если бы не их героический в полном смысле этого слова труд, сейчас в Чечне было бы совсем по-другому.
Игорь Игошин, возглавляюший приемную премьер-министра Владимира Путина, складывает полномочия и покидает Кировскую область. Руководитель регионального избирательного штаба "Единой России" намерен перебраться во Владимирскую область, где принимает участие в праймериз ОНФ и баллотироваться в качестве кандидата в депутаты Государственной Думы.
На его место руководителем общественной приемной Владимира Путина в Кировской области назначен генерал-лейтенант запаса ФСБ Сергей Бабкин, который также будет возглавлять кировское отделение ОНФ.
Кандидатура Бабкина внесена в список участников, проходящих в настоящее время праймериз ОНФ, по результатам которых должен быть сформирован список кандидатов в Госдуму.
Биографическая справка:
Бабкин Сергей Леонидович
Родился 17 мая 1960 года в д.Партизан Абатского района Тюменской области.
Отец - уроженец д. Бабкинцы Куменского района Кировской области, мать - уроженка д. Стрелки Куменского района.
В 1977 году закончил Селезеневскую среднюю школу Зуевского района и поступил в Тюменское высшее инженерное командное училище инженерных войск.
С 1984 года в органах КГБ СССР.
В 1990 году закончил институт КГБ СССР им Андропова.
Проходил службу на различных должностях в управлениях ФСБ по Западной группе войск, Сибирскому, Северо-Кавказскому военным округам.
В период с 2001 по 2003 г. - начальник УФСБ по Чеченской республике. Затем был назначен начальником УФСБ по Московскому военному округу. Уволен в запас в мае 2011 г.
За период службы в органах ФСБ награжден орденами "За заслуги перед Отечеством" 3-й и 4-й степеней, "Мужества", "За военные заслуги". Почетный сотрудник органов государственной безопасности.
Женат, имеет трех сыновей.
